Спецслужбы и наука

[Моргенштерн]

Спецслужбы и наука


XX столетие вошло в историю человечества как век научно-технического прогресса. Современные темпы изменения окружающей действительности превысили эволюционные возможности самого человечества.
Самым непосредственным образом это касается и науки. В XX веке она стала мощной производительной силой, а научно-технический потенциал — определяющим фактором в конкурентной борьбе стран на мировом рынке. В XXI веке наука возьмет на себя новую, не менее важную управленческую функцию в обществе. Обусловлено это, по крайней мере, двумя факторами. Во-первых, проблемой рационального и безопасного использования результатов научных и научно-технических разработок. Во-вторых, в нашем мире все стало настолько сильно взаимосвязанным, что определение перспектив политики любой страны превратилось в сложнейшую многопараметрическую задачу. Век интуитивного управления государствами, составными частями их механизма, в числе которых и спецслужбы, прошел.
В XXI веке мировая наука и техника будут двигаться семимильными шагами. В авангарде — находящие все большее применение информационные и биотехнологии. Технологии будущего поставят перед разведслужбами вопрос, способны ли они конструктивно взаимодействовать с научным сообществом, если они хотят не только понимать, но и адекватно реагировать на все возможные прорывы в науке.
К 2015 году революция в области биотехнологий проявится в победах над различными болезнями, в увеличении производства продовольствия, в сокращении загрязнения окружающей среды и в повышении качества жизни людей. Многие из этих достижений, особенно в области медицины, потребуют больших расходов и поэтому будут доступны в основном на Западе.
Технологии, создающие новые материалы, предоставят широкий круг товаров не только сложных и «замысловатых», не причиняющих вреда окружающей среде, но и изготовляемых под заказ. Достижения в нанотехнологии приведут к изменениям почти во всех областях — от создания новых вакцин до нового поколения компьютеров, от автомобильных покрышек, до предметов, которые мы сегодня не можем себе представить. Перед разведывательными и правоохранительными органами встанет задача отслеживать и пресекать попытки противника получать информацию о новых технологиях для использования в своих интересах.
Один из важнейших факторов качественно нового построения взаимоотношений в звене «наука — спецслужбы» — это стремительное развитие информационных систем. Область фундаментальных исследований как никакая другая форма человеческой деятельности удобна для расширения международного сотрудничества, поскольку она не сопряжена непосредственно с экономической конкуренцией и в то же время обладает колоссальным разведывательно-информационным потенциалом.
Информационные технологии станут краеугольным камнем в развитии международной торговли и вовлечении все более набирающих силу негосударственных игроков. К 2015 году информационные технологии широко распространятся не только в городах, но и в сельской местности, однако некоторые страны не смогут извлечь из этого больших преимуществ. Среди развивающихся стран Индия останется главным разработчиком информационных технологий, в то время как Китай будет лидировать в их использовании. Интернет найдет широчайшее распространение в Латинской Америке. В Европе Интернет уже сейчас используется повсеместно.
Совсем иначе будут развиваться события в области прикладных исследований. Это — поле жесткой конкурентной борьбы, на котором не может быть такой же открытости, как в фундаментальной области. Международное взаимодействие здесь будет идти по пути борьбы за заказы и разработки в рамках крупных проектов. Примеров тому много уже и сейчас в энергетике, авиации, судостроении и других областях. Очевидная тенденция — развитие международных тендеров по заказам стран, не имеющих своей научно-технической базы. Этот процесс приведет к тому, что в прикладной науке выживут сильнейшие и произойдет разделение труда и рынка научных услуг между развитыми странами. Это обстоятельство уже сегодня стимулирует руководителей государств к проведению более активной научно-технической политики, ориентированной на конкретные приоритеты.
Известно, что конкуренция в любой отрасли — это применение прежде всего разведывательных технологий, а конкуренция в научно-технических отраслях без спецслужб немыслима в принципе.
В 1950-х годах исключительную важность научно-технической разведки, особенно в области ракетной и ядерной техники, обосновали видные ученые США. В одном из их докладов американскому правительству говорилось, что важнейшие научно-технические идеи и открытия, где бы они ни появлялись, «должны безотлагательно становиться неотъемлемой частью американской научной мысли... Мы не должны быть захвачены врасплох вследствие того, что не узнали, не признали или недооценили ту или иную идею или научное открытие». Эту мысль более конкретно изложил американский обозреватель Силк в книге «Научно-техническая революция»: «На протяжении многих лет нам придется полагаться на системы информации и разведки в деле предвосхищений неожиданных открытий врага в методах применения техники и технических средств. Эта конкуренция в области техники превращает лаборатории и полигоны в важнейший театр действия разведок».
В СССР научно-техническое направление в разведке существовало с 30-х годов XX века. Выдающихся успехов в этой области достигла резидентура советской разведки в США под руководством разведчика Г.П. Овакимяна.
Его агенты (14 ценных источников, не считая групповодов) представляли сведения по авиационным и морским приборам, бомбоприцелам, звукоулавливателям, теплоэлектронике, технологиям производства автобензинов прямой перегонкой, о переработке газов на нефтеперерабатывающих заводах, о каучуке и масляных дистиллятах для выработки в них различных масел и парафинов, новейших американских разработках того времени: вискозе, водному раствору йода, производству иприта, проекте стратосферного самолета, кислородных масках, использовании глицерина в военных целях и технологии его производства.
На основе анализа разрозненных донесений Овакимян сообщил в Центр начавшихся в США работах по атомной тематике.
Добытые резидентурой Овакимяна материалы (чертежи, схемы, расчеты, инструкции и описания по проблемам математики, физики, химии, атомного ядра, бактериологии) дали толчок развитию неизвестных ранее направлений в советской науке.
Классическим примером плодотворного результативного взаимодействия спецслужб и научно-исследовательских структур является история создания СССР атомного оружия. Как известно, взорванная 29 августа 1949 г. в Советском Союзе атомная бомба была действительно сделана по американскому образцу. Но решающую роль сыграло наложение добытых разведкой материалов на высочайший научный потенциал советских ученых. По мнению академика В.И. Гольданского, можно утверждать об огромной роли советской научной школы в создании ядерного оружия прежде всего потому, что сама идея о разветвленных цепных реакциях — основном принципе ядерного взрыва, принадлежит советскому ученому Н. Семенову. Именно за создание теории протекания таких реакций он получил Нобелевскую премию. Экспериментальное открыта химических реакций этого класса совершил в 1926 году ученик Семенова Юлий Борисович Харитон.
В 1940 и 1941 годах, задолго до того как начала функционировать лаборатория в Лос-Аламосе, появились статьи Зельдовича и Харитона о механизме деления ядер урана. В них было впервые рассчитано количество урана для возникновения цепной реакции; указано, что это должен быть не природный уран-238, а его изотоп — уран-235, и что в качестве замедлителя реакции нельзя использовать вещества, поглощающие нейтроны.
Неизбежный вопрос: что случилось бы, если бы те же разведданные попали не в СССР, а в другую страну? Означало ли бы это, что получивший из рук разведки ядерный секрет автоматически сделался бы в то время обладателем атомной бомбы?
Разумеется, нет. Попади эти сведения в государство, где уровень науки бы ниже, они бы ровным счетом ничего не дали. По шпаргалке атомную бомбу построить нельзя, отмечает В. Гольданский.
Водородная бомба была впервые создана в СССР. В 1952 году американцы взорвали на атолле Эниветок громадную стационарную термоядерную установку. Этот первый термоядерный взрыв не имел и принципиально не мог иметь военного значения. Вообще в течение многих лет американцы в своих работах по созданию водородной бомбы шли по пути, который оказался тупиковым. Если бы наши ученые пользовались данными разведки, поставлявшимися вплоть до ареста Клауса Фукса в начале 1950 года (когда ошибочность американских расчетов еще не стала ясной), а не собственными соображениями, то они попали бы в своеобразную ловушку, потеряв уйму сил и времени.
В XX веке наука совершила за исторически короткое время огромный качественный скачок. И тогда же началось широчайшее проникновение шпионов в науку. Но вторжение шпиона в науку само по себе не в состоянии обеспечить ни опережение противника, ни даже возможность догнать его. По мнению В.И. Гольданского, нужна почва, интеллектуальный гумус. Академик Несмеянов сравнил развитие науки с боем за овладение зданием: прорыв на новый этаж и затем — распространение по этажу. Такой прорыв становится, как правило, под силу лишь коллективам. Поэтому никакие шпионские достижения ничего не дадут, если в стране нет научного сообщества.
Шпион может принести огромный ущерб своей стране. Он может принести большую пользу неприятелю и даже сыграть значительную роль, например, когда выдает оперативный план решающего наступления. Да, в этом случае он может принести гибель десяткам тысяч людей и победу неприятелю — но не в войне, а в битве, в сражении.
Невозможно представить себе ситуацию, чтобы в такой же степени решающую роль играл шпион в гонке в области науки.
Между тем, атомный шпионаж отнюдь не был таким односторонним (советская разведка выведывала атомные секреты в США), каким его пытаются представить исследователи разведки. Зарубежные ученые-историки сообщают по крайней мере о трех случаях, когда речь шла о тайных операциях американской разведки по выведыванию советских секретов в атомной сфере. Это миссия Дж. Коннэта, по профессии химика, который был включен в состав американской делегации на встречу министров иностранных дел СССР, США и Великобритании в Москве в декабре 1945 года со специальной целью — найти контакт с советскими атомщиками и узнать, насколько они продвинулись в научных исследованиях. Второй случай — предпринятая в середине 40-х годов засылка нескольких разведгрупп в СССР с целью установления наличия или отсутствия запасов урановой руды. Третий факт — поставка в СССР в рамках ленд-лиза некоторого количества обогащенного урана, специально обработанного таким образом, чтобы вызвать аварию в случае его использования в атомном котле. В последнем случае речь шла не столько о разведывательной, сколько о диверсионной деятельности.
Отдельная тема — использование научно-технического потенциала побежденных государствами-победителями во Второй мировой войне в качестве так называемых «интеллектуальных репараций».
Так, 29 апреля 1946 г. на заседании Союзного Контрольного Совета в Берлине по инициативе главнокомандующего американскими оккупационными войсками в Германии генерала Маккерни был принят закон № 25 «О контроле над научными исследованиями», согласно которому все немецкие военные исследовательские организации должны быть распущены, а сооружения — разрушены. К запрещенным прикладным научно-исследовательским работам причислили все, что имеет отношение к прикладной физике атомного ядра, аэродинамике и аэронавтике, ракетным двигателям и газовым турбинам, судостроению, методам обнаружения предметов и препятствий, определения местонахождения самолетов, судов и снарядов, автоматического управления самолетами, судами и летающими снарядами, к методам кодирования переговоров.
Между тем немецкие специалисты в 40 —50-х годах XX века активно использовались СССР в создании ядерной, ракетной, авиационной, химической программ, промышленности, средств связи, судостроении.
Профессор Петер Тиссен (во время войны директор Берлинского института физической химии имени кайзера Вильгельма) с октября 1945 года принимал активное участие в создании диффузионного метода получения изотопа уран-235, занимаясь разработкой фильтров для диффузионных машин.
Ученые Стеенбек, Шеффель, Циппе, Берген создали центрифугу для разведения изотопов урана.
Привлечение немецких специалистов к работам по советской оборонной тематике дало значительные результаты. Правда, трудно оценить их в цифрах - ведь вместе с немецкими специалистами работало громадное число советских ученых, инженеров, техников и рабочих, и невозможно сказать, кто именно из них составлял приоритетный «мозговой центр».
Вполне естественно, что с учетом контингента специалистов, вовлеченных в научные исследования по оборонной проблематике, одной из составляющих безопасности сопровождения этих работ было обеспечение сохранности государственной тайны, чем занимались органы советской контрразведки.
Необходимо отметить, что «интеллектуальными репарациями» воспользовались не только в СССР. Одним из главных «научных трофеев» спецслужб США стал немецкий ученый, конструктор ракетной техники Вернер фон Браун, бывший руководитель германского ракетного исследовательского центра, штурмбанфюрер СС, главный конструктор ракеты Фау-2, применявшейся в годы Второй мировой войны для обстрела Англии. В 1945 году американскими спецслужбами он был вывезен в США, где возглавил службу проектирования и разработки вооружения армии, с 1956 года был руководителем программ межконтинентальных баллистических ракет «Юпитер» и искусственных спутников Земли серии «Эксплорер», с 1960 года — руководящий член национального управления США по аэронавтике и исследованию космического пространства, директор Центра космических полетов НАСА, руководитель разработок ракет носителей серии «Сатурн» и космических кораблей серии «Аполлон».


***

Многочисленные научные институты, центры, ассоциации, общества перерабатывают, переваривают гигантскую по объему информацию. Спецслужбам главное, вовремя уходя от ненужных деталей, «снимать» сливки, забирать выводную информацию, несущую тенденции.
Представители научных кругов являются для спецслужб:
1) источниками полезных разведывательных и контрразведывательных контактов;
2) источниками независимой информации, они используются в качестве экспертов по различного рода проблемам;
3) наконец, из молодых перспективных ученых рекрутируются кадры для разведки и контрразведки.
Не только научно-технические направления, но и общественные науки способны реально повысить качественный уровень, продуктивность разведки и контрразведки.
Достижения синологии позволили провести современный анализ разведывательной доктрины древнего Китая, Японии, Кореи, провести параллели в современность, в чем заслуга таких ученых, как Н.И. Конрад, С. Гриффитс, X. фон Зенгер, B.C. Мясников.
Например, работой Гриффитса о Сунь-цзы пользовался А. Даллес при подготовке книги «Искусство разведки». Работа X. фон Зенгера использовалась в политической, дипломатической, а, следовательно, и разведывательной практике немецкого правительства, о чем свидетельствовал в начале 90-х годов XX века федеральный канцлер Германии Г. Коль.
Нередко разведчики становились выдающимися учеными. Широко известным тибетологом с мировым именем был политический резидент разведки Великобритании в Гималаях в 30-х годах XX века Бейли. А.Е. Снесарев — генерал-лейтенант царской армии, был выдающимся востоковедом и опытным разведчиком, чьи научные труды по исследованию Афганистана не потеряли своей актуальности и в настоящее время. В интересах разведки работали великий русский химик Д.И. Менделеев, географ, исследователь Центральной Азии, почетный член Петербургской Академии наук Н.М. Пржевальский. Сотрудник советской внешней разведки С.Л. Тихвинский, успешно работавший в 40—50-х годах XX века в Китае, Англии, Японии, впоследствии в 1981 году стал академиком АН СССР, является автором более 300 научных трудов по новой и новейшей истории Дальнего Востока, истории международных отношений. Легендарным нелегалом советской внешней разведки И.Р. Григулевичем после увольнения в 1953 году из органов безопасности были написаны научные труды: «Тень Ватикана над Латинской Америкой» (1961), «Кардиналы идут в ад» (1961), «Прикладная миссионерская этнография» (1963), «Боги в тропиках. Религиозные культы Антильских островов (1967), «История инквизиции» (1970), «Мятежная церковь в Латинской Америке» (1972), «Есть ли у антропологии будущее» (1975), «Папство. Век XX» (1978), «Церковь и олигархия в Латинской Америке» (1981), «Расы и общество» (1982); в 1979 году И.Р. Григулевич был избран членом-корреспондентом АН СССР.


Разведка и космонавтика

Спектральным отражением интеграции, взаимопроникновения разведки в науку и науки в разведку является космонавтика. Эталонным применением спутникового шпионажа стала война НАТО против Югославии в 2000 году, где применялось колоссальное количество космической техники США — 8 спутников радиолокационной, оптико-электронной разведки и аэрофотосъемки.
Стратегия национальной безопасности США в XXI веке определяет космонавтику как одно из приоритетных направлений развития и совершенствования оборонно-разведывательного потенциала.
В частности, США планируют использовать имеющийся космический потенциал для достижения целей в области внутреннего развития, экономики, международной деятельности и национальной безопасности, развивать и развертывать наступательные и оборонительные космические средства для защиты от враждебных актов, направленных против космических средств США и от использования космического пространства в целях, враждебных интересам США.
Национальная космическая доктрина США предусматривает:
- использование космических систем для ускорения трансформации вооруженных сил США в современные силы, способные к оборонительным и наступательным действиям против растущих угроз, обращенных против национальной территории США, частей передового развертывания, союзников и интересов страны за рубежом и в космосе;
- разработку революционных методов сбора разведывательной информации из космоса, чтобы предоставлять президенту США информацию, необходимую для руководства государством, кризисного управления и разрешения конфликтов в сложных условиях переменчивой международной обстановки;
- формирование национальной и международной правовой и нормативной базы космической деятельности для защиты национальных интересов США и обеспечения конкурентоспособности коммерческого сектора и эффективности гражданского космического сектора;
- формирование и поддержание внутри правительственных структур обученного корпуса квалифицированных военных и гражданских специалистов в космической области.
Использование космонавтики в разведывательных целях в США имеет давнюю историю.
В августе 1960 года директор ЦРУ США А. Даллес на заседании Совета национальной безопасности под председательством президента США Д.Эйзенхауэра обосновал необходимость создания самостоятельного вида разведки — космической. Тогда ответственность за секретное обеспечение организации разработок разведывательных спутников была возложена на ЦРУ. Образован и самостоятельный орган космической разведки — Национальное разведывательное управление (Национальное управление аэрокосмической разведки) при общем контроле ЦРУ и Министерства обороны.
Схема функционирования космической разведки США в общих чертах следующая.
Комитет по потребностям эксплуатации рассматривает заявки на разведывательные операции и их объекты — от ЦРУ, Агентства национальной безопасности, разведывательного управления Министерства обороны, командования отдельных родов войск, госдепартамента, решается вопрос о выборе объекта разведки и порядке очередности. Затем сформированная в Комитете по потребностям эксплуатации (Комирекс) заявка поступает в НРУ. Здесь специалисты рассчитывают параметры орбиты, определяющие, например, когда и где включить мощные фотокамеры на спутниках-шпионах, на каких высотах проводить разведоперацию с тем, чтобы точно выйти на интересующий заявителя объект. Все эти данные передаются на станцию управления полетами спутников в городе Саннивейл (Калифорния), где высится огромный кубической формы дом, известный среди сотрудников разведки США как «Голубой куб». В этом здании находится центр по руководству полетом флотилии спутников, бороздящих космос на разных высотах над Землей и по самым различным орбитам.
Осуществляется управление с помощью восьми станций слежения, разбросанных по всему миру, в том числе в Японии — на базах США в Мисаве и Иокосуке, в Австралии — на базе Пайн-Гэп, и в других частях света.
В «Голубой куб» стекается также информация от спутников, в год он принимает до 200 тыс. сообщений из космоса. Его штат — более 2 тыс. человек. Один экземпляр задания от Комирекса, с указанием перечня объектов для изучения и очередности их обследования, передается в «Голубой куб». Второй экземпляр поступает в подразделение НРУ — Национальный центр интерпретации фотоснимков. Именно сюда попадают капсулы с заснятой фотопленкой после их падения из космоса со спутника. После проявления пленки ее просматривают на огромных экранах специалисты разведки, выискивающие на них объекты, которые задал им Комирекс.
Изображение объектов, передаваемых из космоса не с помощью фотопленок в капсулах, а непосредственно на земной сегмент, принимают в здании, расположенном в Форт-Белвойре, близ Вашингтона, официально именуемом «Центр анализа и испытания оборонной техники». Здесь с помощью сложнейшей техники, преобразовывают полученные из космоса от спутников радиосигналы в изображения.
В своей работе НРУ поддерживает прямые связи с научно-техническим отделом ЦРУ и его управлением разведывательных средств связи, управлением космических проектов ВМС и с Агентством национальной безопасности. Это ведомство направляет в НРУ либо технические требования к разведывательным спутникам, либо соображения по улучшению деятельности техническим систем сбора информации.
На «вооружении» НРУ находятся главным образом спутники серии КН («Ки хоул» — «замочная скважина»).
КН-8 («Клоуз лук» — «ближний обзор»). Этот спутник летает на высоте до 400 км по полярной орбите (север — юг), которая охватывает практически весь земной шар. Используется в том случае, когда требуется особо высокое качество фотоснимков. С этой целью КН-8 может опускаться до высоты 120 км над землей и тогда на снимках можно различить предметы, имеющие 10 см в диаметре. Отснятая фотопленка выбрасывается в специальной капсуле. Продолжительность пребывания спутника на орбите — до 4 месяцев.
КН-9 («Биг бэрд» — «большая птица»). Как и КН-8, этот спутник летает на полярной орбите в пределах 200-500 км над землей. Осматривает местность широкими полосами за 90 минут. Один и тот же район облетает дважды в сутки (днем и ночью). Вес — 15 т. Оснащен мощной фотоаппаратурой, имеющей высокую разрешающую способность. Продолжительность пребывания на орбите — около года.
КН-11. Как и все предыдущие спутники серии КН, летает на полярной орбите, делая один оборот вокруг Земли за 92 мин. на высотах от 500 до 800 км. Вес — 15 т. С помощью мультиспектрального сканирующего устройства передает изображение на спутник-ретранслятор, а тот уже на Землю в Центр анализа и испытаний оборонной электронной связи в Форт-Белвойр, где производится формирование изображения, полученного электронно-оптической системой спутника, с помощью специальной ЭВМ. Время, которое проходит от команды на фотографирование до получения готового снимка — один час. Имеет двигатели, позволяющие маневрировать на орбите. На его разработку ушло 5 лет. Стоит более 800 млн. долларов. Работает на орбите до 3 лет.
КН-12 («Айкон»). Крупногабаритный фотооптический спутник новой конструкции. Его можно запускать в космос только с помощью кораблей многоразового использования типа «Шаттл», в то время как для остальных спутников-шпионов серии КН используют ракету «Титан-34Д» (кроме усовершенствованных моделей спутников КН-11 - их также запускают в космос с борта «Шаттл»). Летает на высоте 150 км. Способен маневрировать на орбите и вести разведку не только днем, но и ночью — по тепловому излучению, а также с помощью особого радиолокатора проникать сквозь густой облачный покров. При этом изображение местности получается весьма четкое. Необходимо напомнить, что территория Восточной Европы и России покрыта облаками 70 процентов времени в году. Его аппаратура позволяет различать предметы диаметром 15 см.
Спутник КН-12 настолько тяжелый, что даже при запуске с помощью «Шаттла» его помещают в грузовом отсеке корабля с неполной загрузкой топливом, которого будет достаточно только для того, чтобы выйти лишь на полярную орбиту. Остальную часть топлива, необходимую для маневрирования спутника на орбите, доставляют на втором корабле многоразового использования, что, конечно, резко увеличивает стоимость запуска.
Согласно расчетам, один из четырех спутников КН-12, находящихся в космосе, способен уже через 20 мин. после получения целеуказания начать передать через релейный спутник изображение любого района мира. Продолжительность пребывания спутника КН-12 на орбите неизвестна, но можно предположить, что значительная, поскольку его можно дозаправлять гидрозином в космосе с помощью «Шаттлов».
Кроме спутников серии «Ки хоул», разведывательные функции выполняют и другие.
«Си гинт». Предназначен для радиоэлектронной разведки, в частности для перехвата военных и дипломатических радиопереговоров, а также телеметрии, передаваемой с борта ракет при их летных испытаниях. В зоне видимости спутника находится европейская часть России, Западная Европа, часть Азии и Африка. Спутник оснащен крупногабаритной антенной. Вес — 13,5 т. Запускается на орбиту только с помощью кораблей «Шаттл». Стоимость — более 300 млн долларов.
«Уайт клауд» («Белое облако»). Новый разведывательный спутник. Известно только, что он предназначен для слежения за военными кораблями других стран, прежде всего России, в мировом океане.
«Элинт» («Электроник интеллидженс» — электронная разведка). Усовершенствованная модель бывших спутников «Элинт», которые запускались ракетой «Титан-34Д». Новый «Элинт» по своему весу и размерам можно запускать в космос только с помощью кораблей многоразового использования — «Шаттл». Спутник снабжен двумя гигантскими параболическими антеннами.
Одна служит для приема радиосигналов, а другая - для передачи их другому спутнику - ретранслятору, который отправляет сигнал в Австралию, на базу НРУ в Пайн-Гэп.
Спутник выводится на геостационарную орбиту и висит постоянно над одной и той же точкой земного шара. Его задача — перехватывать радиосигналы, передаваемые из западной части России. Один из самых дорогих спутников. Его стоимость — 3 млрд. долларов. Так же, как и КН-12, может находиться на орбите длительный период.
«Вела». Спутник системы раннего предупреждения. Снабжен чувствительными инфракрасными приборами, способными заметить выхлопные газы ракеты и даже факелы горящего газа на газовых месторождениях. Ныне летают усовершенствованные спутники этой серии с кодовым названием «Тил Руби». Они позволяют также определять характер горючего, используемого ракетами с помощью прибора, осуществляющего спектральный анализ выхлопных газов.
«ЭОСАТ». Известно, что федеральное правительство США покупает некоторые снимки, сделанные из космоса коммерческими спутниками. С этой же целью используются спутники «ЭОСАТ», ранее носившие название «Лэндсат». Основной профиль «работы» — наблюдение за состоянием урожая, лесными массивами (в особенности ранние очаги пожара), земными ресурсами. Разрешающая способность фотокамер на борту этих спутников, при полете на высоте около 700 км, составляет 30 м. Это значит, что можно различить предметы в три раза меньше футбольного поля. Снимки, сделанные с этого спутника, недорогие: от 80 до 500 долларов.
Разработана программа на сумму 1 млрд. долларов, направленная на создание новых легких спутников «Лайтсат». Запуск предполагают производить с мобильных установок в полевых условиях. Их задача — наблюдение за тактическим передвижением войск противника на поле боя, осуществление контроля за ходом боевого обеспечения собственных военных частей. Создание этих миниатюрных спутников вызвана необходимостью экономить средства в связи с ограничением военного бюджета. Кроме того, небольшие спутники легче защитить от действия радиации и электронных помех. Цена каждого такого спутника предположительно от 1 до 10 млн. долларов.
Существует другой проект этой же программы создания легких спутников разведки. Предполагается запуск трехступенчатой ракеты, получившей кодовое название «Пегас», производить с бомбардировщиков Б-52. По внешнему виду ракета напоминает обычные крылатые ракеты. Ее длина — 15 м. Включение двигателей предполагается на высоте 12 км. «Пегас» способен выводить в космос спутники весом около 300 км на орбиту высотой 375 км.
Нельзя не упомянуть и о корабле многоразового использования «Шаттл». Он сам может выполнять в необходимых случаях разведывательные функции. Запуск его возможен довольно быстро. Затем он может маневрировать на орбите: опускаться и подниматься. Нижний предел его орбиты примерно на уровне 100 — 110 км. Располагая мощными фотоаппаратами высокой разрешающей способности, он делает снимки и передает их с орбиты прямо на наземную станцию в Форт-Белвойр. Другие кассеты со снимками «Шаттл» может доставить с собой на Землю. Кроме того, челночный корабль способен не только запускать спутники на орбиту, но и снимать их для ремонта, заправки гидрозином.
Спутники-шпионы запускаются в космос с помощью твердотопливных ракет «Титан» различных модификаций, «Торад-Дельта», «Титан ЗВ», «Атлас-Кентавр» и космических кораблей многоразового использования «Шаттл». Планируется создание гигантских ракет, способных забросить в космос спутники весом в три раза больше, чем те, которые выводят корабли «Шаттл».
В апреле 1980 года спутники НРУ обеспечили Пентагон сведениями о наиболее удобных площадках для высадки воздушного десанта на территории Ирана. Спутники-шпионы выбирали цели для налета американской авиации на Ливию в апреле 1986 года. «Космические глаза» НРУ следили за перемещениями аргентинского флота во время военного конфликта из-за Мальвинских (Фолклендских) островов и затем эти сведения передавались англичанам. Аналогичная картина наблюдалась во время боевых действий в Персидском заливе, а также войны НАТО в Югославии.
Распространение в мире новых технологий связи, особенно использование волоконно-оптического кабеля, вызывает определенную тревогу у разведывательного сообщества США, поскольку это осложняет задачу создания нового поколения « спутников-шпионов».
Так, согласно появившимся сообщениям, Национальное управление аэрокосмической разведки США отстает от плана разработки новых «подслушивающих» спутниковых систем. Одна из причин, по словам представителей Управления, в том, что задача перехвата из космоса передаваемых сообщений все более осложняется. Имеющиеся спутниковые технологии пока не позволяют «проникать» в волоконно-оптические кабели, в то время как сфера их использования в мире быстро расширяется.
В настоящее время Управление работает над созданием новой серии «спутников-шпионов». Разведывательное сообщество страны сможет воспользоваться услугами новых космических систем, вероятно, не ранее 2010 года. Отсрочка вызвана быстрым развитием технологий связи, которые обеспечивают «старение» спутников уже на этапе завершения их технической разработки.


***

История российской космической разведки началась в конце- 50-х годов XX века, когда перед ОКБ С.П. Королева поставили задачу создать спутник-разведчик и пилотируемый космический корабль. Первый разведывательный спутник «Космос-4» был выведен на орбиту 26 апреля 1962 г. К середине 70-х годов осуществлялось по 30-35 запусков ежегодно, а суммарное время полетов разведывательных спутников достигало около 400 суток в год. В частности спутники активно использовались в интересах войсковой разведки во время советско-китайских пограничных конфликтов в 1969 году в районе острова Даманский и озера Жаланашколь, когда за пятимесячный период на орбиту было выведено 25 фоторазведчиков.
Велась космическая разведка и с орбитальных станций «Алмаз» КБ академика В. Н. Челомея. Уникальные операции космической разведки проводили космонавты П. Попович, Ю. Артюхин, Б. Волынов, В. Жолобов, В. Горбатко, Ю Глазков под руководством В. Шаталова - в то время одного из руководителей ГРУ Генштаба.
В 1978 году в ГРУ пришли к выводу, что автоматические разведывательные системы предпочтительнее пилотируемых и работы по использованию специальных пилотируемых орбитальных разведывательных станций были прекращены.
Косвенные сведения о назначении российских космических систем дает их сопоставление с аналогичными американскими. Зная назначение тех или иных военных спутников США, можно с большой долей определенности утверждать, что сходные советские космические аппараты решают те же задачи.
Запуск спутников осуществляют Военно-космические силы Министерства обороны. Координирует — Центр космической разведки ГРУ. Передача разведданных осуществляется через спутники-ретрансляторы «Гейзер», расположенные на геостационарной орбите. За шифрование данных, передаваемых со спутников, отвечает ФАПСИ. Анализ и обработка добытой таким образом информации возложены на так называемую систему «Дозор», которая расположена в штаб-квартире ГРУ.
Используются спутники:
«Кобальт» — спутник оптико-электронной разведки. «Кобальт» создан в санкт-петербургском КБ «Арсенал». Установленная на аппаратах этого класса оптика позволяет фиксировать на фотопленке детали земной поверхности размером до 40 см.
«Неман» — спутник оптико-электронной разведки. Создан в самарском ЦСКБ «Прогресс».
«Енисей» — спутник оптико-электронной разведки. В отличие от аппаратов предыдущих поколений, рассчитанных на 2 — 3 месяца, «Енисей» может работать на орбите около года. Создан в самарском ЦСКБ «Прогресс». Масса аппарата около 12 т. Представляет собой спутник пятого поколения цифровой фоторазведки, передающий данные в режиме, близком к реальному времени.
«Орлец» — спутник оптико-электронной разведки. Параметры: период обращения - 89,6 мин.; минимальное расстояние от поверхности Земли (в перигее) 220 км; максимальное расстояние от поверхности Земли (в апогее) — 315 км. Создан на Ижевском радиозаводе.
МКРЦ «Легенда». С 1978 года существует Система морской космической разведки и целеуказания «Легенда». В ее состав входят спутники радиолокационной и радиотехнической разведки. Считается, что эффективность системы МКРЦ была подтверждена в 1982 году, во время англо-аргентинского конфликта вокруг Мальвинских (Фолклендских) островов. Именно с ее помощью Главным штабом ВМФ был точно спрогнозирован момент высадки на острова английского десанта.


***

Научно-техническое направление не могло не носить в разведке характера самостоятельного приоритетного направления. Так, в Советском Союзе Управление научно-технической разведки (Управление «Т») было создано в феврале 1974 года на базе 10-го отдела ПГУ (научно-техническая разведка).
Структурно 10-й отдел состоял из семи направлений:
- ядерное;
- авиакосмическое;
- электронное;
- медицинское;
- химическое;
- разной техники;
- информационно-аналитическое.
В свою очередь направления работали по географическому принципу. Так, химическое направление в свою очередь делилось на отделения:
- англоязычное (США, Англия, Канада, Израиль, Япония);
- франкоязычное (Франция и страны Бенилюкса);
- немецкое (ФРГ, Австрия, Швейцария, Скандинавия).
Остальные страны равномерно распределялись между этими тремя отделениями. Например, частью стран Латинской Америки занималось англоязычное отделение.
Что касается информационно-аналитического направления, то его задачей была разработка разведывательных заданий и реализация добытых материалов в организациях и ведомствах «заказчика».
В 1974 году после реорганизации 10-го отдела в Управление «Т» его структура фактически соответствовала структуре ПГУ, начальник управления был заместителем начальника ПГУ. В зарубежных резидентурах сотрудники Управления «Т» составляли так называемую линию «X», а ее начальник являлся заместителем резидента.
Главным заказчиком Управления «Т» являлась Военно-промышленная комиссия (ВПК), которая определяла разведывательный план научно-технической разведки. Кроме того, на ВПК были возложены руководство и координация работы в области научно-технической разведки, которой, кроме Управления «Т» ПГУ, занимались Главное разведывательное управление Генштаба (ГРУ), Государственный комитет по науке и технике (ГКНТ), Государственный комитет по внешнеэкономическим, связям, спецотдел Академии наук СССР и два отдела Министерства внешней торговли — отдел экономических отношений с западными странами и отдел импорта оборудования из капиталистических стран.
Задачи, которые стояли перед ВПК, были следующими:
- сбор заявок различных министерств, связанных с военной промышленностью;
- разработка на основе этих заявок разведывательного плана на год;
- передача этого плана ПГУ КГБ и ГРУ;
- сбор данных, полученных разведслужбами за год;
- подсчет сэкономленных средств в промышленности и научно-исследовательской деятельности.
Работу по сбору научно-технической информации можно проследить по 1980 году. В этом году ВПК дала указание собрать конкретные научно-технические данные 3617 раз. К концу года 1085 указаний было выполнено, и эти данные использовались в 3396 советских научных проектах и опытных конструкторских разработках. Из годового отчета за 1980 год, подготовленного ВПК для Политбюро ЦК КПСС, следует, что КГБ выполнил 42 процента заявок, ГРУ — 30 процентов (из них 45 процентов приходится на чисто военные документацию и оборудование), Министерство внешней торговли — 5 процентов, ГКНТ, ГКЭС и Академия наук — 3 процента. При этом 61,5 процента информации поступало из американских источников (не обязательно из США), 10,5 процентов — из Западной Германии, 8 процентов — из Франции, 7,5 процента — из Великобритании, 3 процента — из Японии.
С новейшими на тот период достижениями науки были связаны: создание полиграфа (детектора лжи); разгадка немецкого машинного шифра польскими, французскими и английскими криптографами (операция «Энигма»), повлиявшая в значительной степени на ход и развитие Второй мировой войны; техническое проникновение советской контрразведки в здание посольств США и Великобритании на основе новейших изобретений радиотехники (конструктор спецаппаратуры — А.И. Казаманов); создание микроточек; микрофильмирование; внедрение разведкой США для конспиративной связи в звене агент — разведцентр средств подвижной спутниковой связи в 80-х годах XX века и др.
В 1991 году председателем КГБ СССР В. Бакатиным была осуществлена передача США 70 листов схем подслушивающих оперативно-технических устройств здания американского посольства в Москве. По свидетельству американских газет того времени, прибывшие в Москву из-за океана контрразведчики и технические эксперты были буквально поражены техническим совершенством обнаруженной аппаратуры. Один из представителей ЦРУ заявил газете «Вашингтон пост»: «У нас штуки подобного уровня существуют пока только в чертежах». Советские специальные технические устройства обычным рентгеновским методом не обнаруживались, так как материал, из которого они были, сделаны, имел ту же плотность, что и сама арматура. Технические устройства были снабжены «вечными» аккумуляторами, которые постоянно подзаряжались за счет «дыхания» самого дома — движения водяных паров в штукатурке.
Вершиной научно-технического совершенства сочли саму конструкцию здания посольства — «восьмиэтажного микрофона». Было установлено, что направленное на него излучение соответствующей частоты модулируется (изменяется) некими специальными конструктивными элементами, которые способны улавливать звуковые колебания, возникающие при разговоре. Таким образом, отраженное от здания излучение в измененном виде несет с собой информацию о том, что было произнесено внутри. Американцы подозревали, что источник и приемник излучения находятся в стоящем напротив посольства храме Девяти мучеников Кизических.
Отметим, что разработку столь уникальной спецаппаратуры осуществили ученики, соратники и последователи выдающегося советского конструктора оперативной техники органов безопасности Андрея Ивановича Казаманова.


Наука о разведке и контрразведке

Достижения науки о разведывательной и контрразведывательной деятельности являются достижениями не только узконаправленными, но и общечеловеческими. Исследования в области разведки и контрразведки, являющиеся составной частью теории политического и экономического противоборства, сосредоточивают свое внимание на типичных узкоспецифических аспектах применения методов и приемов, технологий спецслужб в условиях мирного и военного времени. Есть другой элемент науки о разведке и контрразведке; существуют особые исследования в этой области, придающие особое значение аспектам этнокультуры, этнопсихологии, геополитики, страноведения, криптологии, блоку научно-технических и фундаментальных дисциплин, отраслей знания. Они являются частью науки и культуры всего человечества, служат лучшему, более полному, объективному пониманию исторических событий в прошлом, а также происходящего в политике и экономике в настоящее время. Такой подход, в частности, может быть очень успешно проиллюстрирован изучением китайских стратагем, являющихся общечеловеческим феноменом и одним из ключей глобального понимания проблемы «Восток — Запад».
На раннем этапе своего развития наука о разведке и контрразведке являла собой производную собственно военной науки, фундаментальных основ военной теории, ее закономерностей, категорий, понятийного аппарата, методологии.
В настоящее время наука о разведке и контрразведке — это в полной мере кентавристика — наука, существующая на пересечении далеких и вроде бы на первый взгляд не связанных областей знаний: философии, правоведения, политологии, психологии, математики, физики, химии, астрономии, географии, антропологии, информатики, истории, фармакологии, филологии, этнологии, акмеологии, кибернетики, экономики, военной науки.
Из теории разведки и контрразведки, политологии, культурологии, историографии появилась конспирология — теория заговоров.
К величайшему сожалению, наука о разведке и контрразведке нередко испытывает пренебрежительное отношение к себе со стороны высшего политического руководства. Политики-дилетанты, вознесенные к вершинам государственной власти и управления волей случая, на гребне псевдопреобразований, в экстазе самолюбования, не могли понять, что помимо их воли, желания, субъективного восприятия окружающего мира есть сформировавшиеся на протяжении тысячелетий, отточенные гением выдающихся философов, историков, полководцев, политиков необратимые законы и закономерности функционирования общественно-политических систем, государственного механизма, неотъемлемой составной частью которого являются спецслужбы — разведка и контрразведка, деятельность которых строится на научной основе и препарируется путем научного анализа. Любые научные достижения никогда не смогут сделать знание предмета разведки и контрразведки абсолютным, полным, исчерпывающим, всегда будет существовать непознанное, неожиданное, и все потому, что разведка и контрразведка существует в реальной динамично развивающейся политической, социальной, экономической, оперативной и иной обстановке.
Наше знание разведки и контрразведки находится в противоборстве со знанием разведки и контрразведки противника; обе составляющих знания облечены в сокрытие этого знания от других, конспиративную оболочку.
Поэтому в разведке и контрразведке никто из спонтанно приходящих руководителей профессионально не разбирается и разобраться не может длительный период, ибо наука о разведке и контрразведке является сложнейшей из интегрирующих наук, требующей систематического длительного образования и огромного практического опыта.
Споры о том, что есть разведка и контрразведка — ремесло или наука, искусство, — абсолютно непродуктивны: все зависит от интеллектуальной составляющей; есть и были полководцы, превращающие войну в искусство, есть и были руководители спецслужб, превращающие в искусство разведку и контрразведку. В конце концов, есть ювелиры-ремесленники, штамповщики, а есть Фаберже и Картье.

(Из книги Лекарева и Шаваева "Разведка и контрразведка")