"Черная касса" Кремля

[НикСт]

"Черная касса" Кремля

Контроль за финансовыми потоками парламентской кампании - один из факторов, который обеспечил победу партии власти 2 декабря. The New Times провел собственное расследование, которое показало, что, судя по всему, все партии - от "Единой России" до оппозиционных СПС и "Яблока" - были поставлены в зависимость от "черной кассы". The New Times раскрывает особенности "меценатства" по-кремлевски

Так называемая "черная касса" существовала и раньше. Еще во время
президентской кампании 1996 года многие СМИ сообщали об общей "кассе", из
которой финансировались выборы Бориса Ельцина. Главная особенность
парламентской кампании образца 2007 года - полный контроль со стороны
администрации президента (АП) над финансами, утверждают с десяток опрошенных
The New Times экспертов - непосредственных участников процесса. По их словам,
теперь ни одна партия не может самостоятельно, без согласования с Кремлем
привлекать спонсоров для финансирования избирательной кампании. И ни один
бизнес не может финансировать партии без указаний Кремля. "Приходите 3
декабря",- говорили коммерсанты представителям СПС, когда партия уже в
разгар кампании обнаружила, что на ее счетах одни нули и нечем платить
работникам штабов.
С миру по нитке
Правила этой игры следующие. Либо бизнесы назначаются спонсорами
конкретных партий, либо коммерсанты обязуются заносить деньги в "общак",
которым распоряжается АП. Та, в свою очередь, дает указания перечислить
партиям средства или, напротив, не дает таких указаний, то есть финансово
"душит", - все зависит от каждого конкретного случая. "Особенность
сегодняшнего "общака" в том, что он существует не только во время выборов.
Как он используется, знают всего несколько лиц в государстве, - говорит на
условиях анонимности бывший высокопоставленный правительственный чиновник. -
Формируется он просто: в администрацию президента регулярно "заносят"
крупнейшие госкомпании. При этом "заносят" наличными". Почему наличными? Как
объяснили The New Times ряд опрошенных банкиров, наличные позволяют не вести
никакой бухгалтерской отчетности. Таким образом, деньги, которые АП получает
от крупных госкомпаний в качестве "дани", нигде не учитываются, с них не надо
платить налоги - их просто "не существует". "О размерах "общака" даже не
пытайтесь узнать, - советует The New Times один из лидеров партии,
участвовавшей в выборах. - Либо этого никто не знает, кроме пары-тройки людей,
либо под страхом смерти никто никогда не скажет. Известно лишь, что "общак"
насчитывает даже не сотни миллионов долларов".
В подвалах госбанков
Как показала скандальная история 1996 года, один миллион долларов
помещается в стандартную коробку из-под ксерокса. Где и как размещали сотни
миллионов?
Как сообщили сразу несколько источников в партийных и банковских кругах,
кремлевский "общак" уже около семи лет якобы хранится в ячейках и хранилищах
одного из крупнейших государственных финансовых учреждений России -
Внешэкономбанка (ВЭБ). По всей видимости, этот банк был выбран неслучайно.
The New Times обратился за консультацией к бывшему главе Центробанка Виктору
Геращенко, который сообщил, что еще в 1992 году согласно постановлению
Верховного Совета ВЭБ перестал быть обычным государственным банком и стал
своего рода агентством по возвращению государственного долга СССР (1). "У
Внешэкономбанка нет лицензии ЦБ на банковскую деятельность. Она ему и не
нужна, поскольку никаких коммерческих операций он не проводит, - говорит
бывший глава Банка России. - В связи с отсутствием лицензии это единственный
российский банк, который Центробанк не проверяет - не имеет права". В июне
2007 года ВЭБ стал госкорпорацией после того, как Владимир Путин подписал
федеральный закон о создании Банка развития (2). С этого момента согласно
закону о госкорпорациях ВЭБ напрямую подчиняется только российскому
президенту.
"Во время прошлых кампаний нам позволяли или не позволяли что-либо делать,
говорит один из лидеров партии, не преодолевшей 7-процентный барьер. - Сейчас
взяли под свой полный контроль абсолютно все, и в первую очередь финансы". В
июле-августе 2007 года, когда утверждались предвыборные бюджеты, партии
столкнулись с необходимостью решать все свои финансовые вопросы через АП -
речь шла не о простом согласовывании бюджетов. "Решать" предлагалось
следующим образом. "В июле нас попросили представить бюджет избирательной
кампании и список спонсоров, от которых мы рассчитываем эти деньги получить,
- рассказывает политик. - Далее АП брала работу на себя. Все суммы от наших
спонсоров наличными заносились сначала на Старую площадь либо по ее указанию
сразу во Внешэкономбанк или Сбербанк. Администрацию интересовали только
крупные взносы, мелкие - до 10 миллионов долларов - позволялось бизнесам
проводить самостоятельно, в обход, но только по личному согласованию в Кремле.
Далее по ранее согласованному графику, например раз в две недели,
осуществлялись выплаты. Партиям выделяли деньги уже непосредственно из
администрации. Так происходило со всеми партиями, которые могли претендовать
на крупные бюджеты".
За избирательную "кассу" якобы отвечали глава президентской администрации
Сергей Собянин и его заместитель Владислав Сурков. Собянин, утверждают
осведомленные источники, вхожие в администрацию президента, решал скорее
стратегические вопросы: по информации The New Times, именно он определял
объемы бюджетов для всех партий, участвующих в избирательной кампании. Сурков
вроде бы осуществлял скорее тактическое управление - с ним согласовывались
графики платежей и решались рабочие вопросы. Кто конкретно отвечал за "кассу"
во Внешэкономбанке, часть источников назвать просто побоялись, другие если и
называли, то самого главу ВЭБа Владимира Дмитриева. Контактным лицом в
Сбербанке, отвечавшим за размещение "кассы", являлся, как утверждают, зампред
правления Александр Говорунов. За оперативную связь с банками в АП якобы
отвечал начальник управления президента по внутренней политике Олег Говорун,
в приемной которого в интервью The New Times отказались подтвердить или
опровергнуть эту информацию. Однако назывался и ряд других фамилий. Выбор
обоих банков неслучаен и связан со службой Владимира Путина в КГБ. По
информации бывшего высокопоставленного сотрудника ЦБ, глава Внешэкономбанка
Владимир Дмитриев также служил в КГБ СССР, а теперь часто сопровождает
президента в его зарубежных командировках. Александр Говорунов до начала
2000-х годов работал в УФСБ по Ленинградской области, откуда по инициативе
Владимира Путина был переведен на службу в московский Сбербанк (3).
Кэш в спортивных сумках
Спортивный образ жизни - отличительная черта президентства Владимира
Путина. Потому наличные сотни миллионов долларов, как правило, сначала
складывались в спортивные сумки: в одну такую сумку легко помещалась сумма в
рублях, эквивалентная 1 млн долларов. Для удобства использовались купюры по
5 тысяч рублей, которые были отпечатаны в середине 2007 года. Дальше эти
супердорогие спортивные сумки оказывались либо в инкассаторских машинах,
либо даже в обычных автомобилях со спецохраной - соответствующий звонок из
компетентного ведомства обеспечивал и безопасный проезд этих машин по улицам
Москвы, и открытие дверей банков. "На фээсбэшном жаргоне это называется
операцией по связи - когда кому-то надо передать что-то так, чтобы не быть
зафиксированным ни одной камерой, - говорит подполковник ФСБ в отставке. -
Такими навыками обладает любой хороший выпускник в погонах. В каждом банке
есть специальный вход, через который деньги могут заноситься незаметно. В
охране банка, тем более государственного, есть специально прикомандированные
сотрудники в погонах. Контактное лицо в банке, отвечающее за хранение "общака",
просто с ним связывается - и все. Деньги заносят или выносят. Ничего особого
придумывать не надо". Учитывая возможные объемы "общака", банковских ячеек
могло и не хватить. "В большинстве крупных банков на сегодняшний день кроме
ячеек есть специальные сейфы, шкафы и даже целые комнаты - все по желанию
клиента", - говорит Виктор Геращенко.
Никаких гарантий
Как оказалось, даже полное соблюдение всех требований Кремля не гарантирует
отсутствия проблем с финансированием кампании. Например, избирательный бюджет
СПС, еще в июле 2007 года утвержденный политсоветом партии и согласованный с
Кремлем, составлял 150 млн долларов. Соответственно, необходимая сумма была
занесена в "черную кассу". Однако, по информации источника в руководстве СПС,
правым не удалось получить ни копейки из этих 150 млн долларов. "Когда на
наших счетах не оказалось первого из оговоренных по конкретным суммам и датам
транша, мы обратились к Владиславу Суркову. "Я своим ребятам команду уже
дал, но Серега (4) пока задерживает", - говорил Сурков. Так нас кормили
обещаниями несколько недель, а потом, уже в октябре, сказали, что денег не
будет", - рассказывал "связной" от СПС.
Деньги для спойлеров
Больше повезло партиям-спойлерам, цель которых была оттянуть голоса у
правых, "Гражданской силе" и Демократической партии России (ДПР). По
информации The New Times, 100% их избирательных бюджетов было профинансировано
из "черной кассы". ДПР Андрея Богданова получила около 40 млн долларов. Судя
по всему, именно из этих денег партия устраивала в сентябре 2007 года выездной
съезд не где-нибудь, а в Брюсселе. Причем для участников европейского собрания, включая журналистов (всего более 120 человек), ДПР
(2
декабря она набрала 0,1%) оплатила места в двух самолетах по маршруту Москва
Брюссель Москва и двухдневное проживание в четырехзвездочном отеле Hilton.
Журналисты The New Times также получили приглашение поехать на съезд ДПР в
Брюсселе за счет партии профессиональная этика не позволила воспользоваться
этим любезным приглашением. Андрей Богданов, лидер ДПР, в интервью The New
Times назвал информацию о финансировании из АП бредом. "На наш избирательный
счет поступило 24-25 млн рублей, вы можете это посмотреть на сайте ЦИК", -
сказал Богданов. На "Гражданскую силу" Михаила Барщевского АП также не
скупилась. Учитывая результат партии 2 декабря (1,1%), бюджет "подсолнухов"
должен был быть на порядок выше, чем у ДПР. "Гражданская сила" проводила одни
из самых дорогих митингов, каждый обходился им в среднем по 25 тысяч долларов.
Работники избирательных штабов получали от 6 до 15 тысяч долларов в месяц", -
сказал в интервью The New Times бывший депутат Госдумы Алексей Митрофанов, на
этих выборах возглавлявший список "Справедливой России" по Пензенской
области. Михаил Барщевский в комментариях The New Times отказал.
Партия "Яблоко" (результат 2 декабря - 1,6%), по имеющейся информации,
получала финансирование также через каналы администрации президента: на ее
избирательную кампанию, как утверждают, заранее были внесены средства,
выделенные одной крупной нефтяной компанией, а также Новолипецким
металлургическим комбинатом, что подтвердил Сергей Митрохин, зампред партии
"Яблоко". "Без комментариев", - сказал Евгений Лукашевич, ответственный за
связь с прессой в компании "Новолипецкий металлургический комбинат". "Я
ничего об этом не знаю", - сказала пресс-секретарь Григория Явлинского
Евгения Диллендорф. Зампред партии Сергей Иваненко, который, по информации
The New Times, отвечал за финансовые переговоры с АП, от комментариев
отказался.
Всем по справедливости
"Справедливая Россия" часть бюджетов получила от "Газпрома", как и в
остальных случаях, через АП. Источники, близкие к партии, говорят, что речь
не может идти о сумме меньше 50-100 млн долларов - и это, напоминаем, только
часть бюджета. Контролировать "черную кассу" дело, по всей видимости,
прибыльное. "Выплаты по всем партиям, включая даже свои, шли с опозданием в
две-три недели. На утро 3 декабря все партии недополучили около 30%
заложенных на них сумм и, скорее всего, уже не получат, - говорит источник,
близкий к управлению по внутренней политике АП. - Можете называть это откатом.
Но только в АП считают, что вообще все деньги, выделенные партиям,
принадлежат им".
На крюке
Остается еще один вопрос: а могли ли партии, тем более оппозиционные,
избежать финансового контроля со стороны Кремля? Как объяснили корреспонденту
The New Times в разных партиях, финансовая независимость не просто не
поощрялась - она была исключена. Любая и каждая партия нарушает закон,
поскольку уложиться в оговоренные законом бюджеты никто - ни "Единая Россия",
ни "Яблоко" или СПС - по определению не могут. "Как бы вы ни стремились быть
чистыми и пушистыми, за многие услуги приходится платить налом. В противном
случае вы их вовсе не получите, а кампанию придется проводить где-нибудь на
необитаемом острове в Тихом океане", - пояснил политик, хорошо разбирающийся
в сути прошедшей парламентской кампании. "Все наши счета мониторились, поэтому
любое появление на них каких-либо денег без предварительного согласования с
АП означало большие проблемы, - говорит один из лидеров партии, не прошедшей
в Госдуму. - Нам позволяли привлекать лишь мелкие деньги - то, что осталось
на счетах партии после региональных выборов или что могли самостоятельно
привлечь на местах члены избирательного списка. Избирается бизнесмен по
нашему списку в каком-либо регионе, вот и печатает на свои деньги листовки".
Хочешь воли - в смысле не оказаться на нарах - заноси. Таковы правила игры
2007. Играем дальше?
____________________________
(1) В 1998 году ВЭБ стал обслуживать российские кредиты странам - членам СНГ,
в 2002 году различные государственные проекты. В это же время банк начал
работать со средствами Пенсионного фонда.
(2) Банк развития и внешнеэкономической деятельности (Внешэкономбанк) был
зарегистрирован 8 июня 2007 года. Капитал банка пополнился за счет
Стабилизационного фонда - 30 ноября 2007 года ВЭБ сообщил, что вновь
созданная госкорпорация получила от Министерства финансов РФ "средства в
размере 180 миллиардов рублей в качестве имущественного взноса в денежной
форме в уставной капитал Банка развития". 180 млрд рублей это более 7 млрд
долларов.
(3) В 2006 году Владимир Путин наградил Александра Говорунова орденом Дружбы
за особый вклад в развитие банковского дела в России.
(4) Сергей Собянин, руководитель администрации президента.
Наталья Морарь, Журнал "The New Times", 10 Декабря 2007
http://newtimes.ru/magazine/issue_44/article_7.htm

Международная федерация журналистов выразила протест в связи с высылкой
из России корреспондента журнала "The New Times" Натальи Морарь. Крупнейшее в
мире профессиональное объединение работников СМИ расценило инцидент как
свидетельство ущемления свободы прессы и обратилось к ОБСЕ и Совету Европы с
призывом расследовать этот инцидент и потребовать разъяснений от российских
властей. В заявлении Федерации отмечается, что случай с российской
журналисткой может быть связан с ее профессиональной деятельностью, в
частности с ее расследованиями. "Если с журналистом обращаются подобным
образом, не давая никакой возможности защититься, значит свобода прессы
находится под угрозой", - отмечает генеральный секретарь Федерации Эйдан Уайт.
Как ранее сообщалось, корреспондента журнала "The New Times" Наталью
Морарь в ночь на воскресенье в аэропорту "Домодедово" не впустили в Россию
после ее возвращения из заграничной командировки. Как сказала в интервью
нашей радиостанции зам главного редактора журнала Евгения Альбац, никаких
официальных бумаг, подтверждающих запрет Морарь на въезд в Россию,
предъявлено не было.
Каких-либо официальных комментариев по поводу этой информации со стороны
правоохранительных органов не поступало.

http://echo.msk.ru/news/413029.html

Эхо Москвы
Гости: Наталья Морарь
Ведущие:Лев Гулько, Ксения Ларина
Понедельник, 17 Декабрь 2007

Почему журналиста "The New Times" не пускают в Россию?

К.ЛАРИНА - У нас на телефонной линии Наталья Морарь - журналист журнала "The
New Times". Добрый день. Мы следим за каждым вашим шагом. Очень просим вас
рассказать, как прошла ваша встреча с представителями консульства.
Н.МОРАРЬ - Я только что вернулась из посольства. Я встречалась с главой
консульского отдела посольства России в республики Молдова господином
Бирюковым и его зам. господином Кузнецовым. Встреча получилась достаточно
интересная. Они вели себя очень корректно, даже дружелюбно. Они несколько раз
обратили мое внимание на то, что они узнали обо всем произошедшем только из
СМИ. То есть ничего до этого они не получали. И до сих пор никакой официальной
бумаги, официального запроса или даже устного указания из Москвы они не
получали.
К.ЛАРИНА - А они должны получить какое-то указание?
Н.МОРАРЬ - Проблема в том, что пограничная служба в аэропорту Домодедово
сказала, что я могу получить объяснение причин, почему мне запрещен въезд
только в двух местах. Либо в центральном аппарате ФСБ в Москве, но поскольку
я не могу вернуться в Россию, и значит в Москву, значит, я не могу там
получить, либо в посольстве России в республике Молдова. Они сами мне
посоветовали в понедельник сразу, как я приеду, отправиться в посольство.
Посольство об этом ничего не знает. Они очень удивлены, они обещали в
ближайшее время все узнать, решить вопрос и предоставить мне письменное
объяснение, почему мне запрещен въезд.
К.ЛАРИНА - Ну и дальше, предоставят.
Н.МОРАРЬ - Дальше мы, конечно, я думаю, будем, скорее всего, обращаться в
суд. Потому что мы считаем, что все эти действия абсолютно незаконны. Они
проверили все мои документы, убедились в том, что никаких нарушений
миграционного законодательства с моей стороны нет и быть не может, проверили
мое разрешение на работу. Абсолютно все. Они принесли свои извинения. Меня,
конечно, удивляет такая несогласованность. В Москве меня выдворяют, а здесь
нам говорят, что вы нас извините, мы не знаем, что происходит. Сейчас все
решим, я не могу ничего сказать. Я жду от них только официальных объяснений.
Просто мы сможем как-то действовать и в судебном порядке, либо в несудебном
решать этот вопрос, только зная, по какой причине мне не разрешают въезд.
Бороться против того, чего не знаем, невозможно.
К.ЛАРИНА - А вы сами как для себя называете эту причину? Считаете, что это
связано с вашей формальной деятельностью. С темой ваших публикаций?
Н.МОРАРЬ - Я более чем уверена, что это связано с профессиональной
деятельностью. Я не представляю, с чем это еще может быть связано.
К.ЛАРИНА - А может быть что-то лично, может быть, у вас есть личный враг
где-то?
Н.МОРАРЬ - Нет, я достаточно общительный человек, врагов своих не знаю,
по крайней мере, в лицо.
К.ЛАРИНА - Когда про вас пишут ваши недруги в Интернете, много всякой дряни
и глупости, но, тем не менее, они все время стараются акцентировать внимание
на том, что вы являлись пресс-секретарем "Другой России", может быть здесь
есть какая-то связь?
Н.МОРАРЬ - Я думаю, нет. Дело в том, что я ушла с поста пресс-секретаря
"Другой России" еще феврале, когда я стала стажироваться в журнале "The New
Times". Потому что считала для себя недопустимым быть журналистом и
одновременно пресс-секретарем в какой-либо из политических организаций. Я не
думаю, что это с этим связано. Вряд ли. Я это вообще исключаю.
Л.ГУЛЬКО - Наташ, а что вы делали в Израиле. Это связано с журналом "The New
Times"?
Н.МОРАРЬ - Да, это была совершенно рабочая командировка. Туда поехало 17
журналистов. Включая представителей РИА-Новостей, ИТАР-ТАСС, "Российская
газета", "АиФ", все российские СМИ в основном. Мы ездили по программе фонда
Холокост на неделю в Израиль, в Иерусалим.
К.ЛАРИНА - Теперь вопрос, связанный с вашей работой. Что ваши работодатели,
я имею в виду руководство журнала "The New Times" предпринимает для того,
чтобы эту ситуацию разрешить?
Н.МОРАРЬ - Я вообще хочу сейчас посредством вас их поблагодарить.
К.ЛАРИНА - Простите, вы в штате редакции?
Н.МОРАРЬ - Да, я в штате. Со 2 июля в штате журнала "The New Times". Я
корреспондент отдела политики. Я хочу их всех поблагодарить, они действительно
делают все возможное, я даже бы сказала, невозможное. Я думаю, что весь этот
информационный фон, который сопровождает мою историю, - во многом благодаря
им. Потому что они не остались равнодушными и пытаются меня отбить. Они
намерены обращаться в суд, насколько я знаю. Но мы сможем это сделать только,
когда у нас будут какие-то письменные документы, которые мы сможем
предоставить в суде. Просто устное заявление анонимных людей пограничников в
аэропорту Домодедово, они в суде предъявлены быть не могут. Потому что все
они отказались представиться, называть свои фамилии и должности.
К.ЛАРИНА - Тема вашей последней публикации связана с финансированием разных
партий.
Л.ГУЛЬКО - Кремлем разных партий.
К.ЛАРИНА - Какая там бомба, которая могла таким образом напугать, если это
так, тех героев ваших публикаций, которые может быть, можно предположить,
кто-то из них принял такое решение и дернул за этот рычаг. Закрыть, запретить,
пусть убирается в свою Молдову обратно. Кого вы привели в бешенство, как вы
думаете?
Н.МОРАРЬ - Я могу только предполагать. Наверное, бомба заключается в том,
что я назвала конкретные фамилии конкретных людей, которые за эту кассу, за
это финансирование отвечали. Я называла фамилию Сергея Собянина, главы
администрации президента, который сейчас будет возглавлять штаб Дмитрия
Медведева. Я называла фамилию Суркова, Говоруна, начальник Управления
внутренней политики президентской администрации. Я называла конкретные
фамилии в банках, которые по нашей информации, по информации наших источников,
использовались в этой схеме. Людей из Внешэкономбанка, из Сбербанка. Это все
написано в статье. Я думаю, что, скорее всего, это и есть то, за что меня не
пустили. Если бы имен, фамилий не было, были просто общие обвинения в адрес,
либо фразы в адрес администрации вообще, тогда бы, наверное, такой реакции не
было. Скорее всего, промолчали бы
Л.ГУЛЬКО - Скажите, пожалуйста, ваши недруги в том же Интернете называют все
ваши публикации голословными. Ну да, какие-то там предположения. Но никаких
документов они говорят, никто не приводит.
Н.МОРАРЬ - Могу вам сказать одно, что те источники, которые указываются в
статье, я говорю сейчас о последней статье, это очень известные, очень
уважаемые в России люди. Вы их все знаете. Это люди, которые каждый из них
отказался называть свою фамилию исключительно из целей сохранения собственной
безопасности. Двое из них мне говорили, что, написав эту статью, я могу
заработать себе пулю. Они мне говорили об этом прямо. Они говорили об этом
финансировании, об этой черной кассе знают очень многие, но боятся даже
шепотом об этом говорить. По поводу всех остальных статей, я всегда в своих
расследованиях предоставляла документы. Здесь в этом расследовании могу
сказать, я встречалась с такими людьми, которые сейчас продолжают работать,
я не буду называть, где, но это люди, которые участвовали, так или иначе, в
качестве одной из сторон во всей этой схеме. То есть они это не понаслышке
рассказывали, а как люди, которые в этом всем участвовали.
Л.ГУЛЬКО - То есть в Генпрокуратуру эти документы подать невозможно? Для
того чтобы хотя бы заинтересовались.
Н.МОРАРЬ - В Генпрокуратуру документов мы подать не сможем, потому что этих
документов нет. Есть разговоры с людьми, которые просили не называть свои
фамилии, мы это условие сохранили. Условие выполнили, не называя фамилий,
мы это опубликовали.
Л.ГУЛЬКО - А как вы считаете, может Генпрокуратура заинтересоваться в свете
последних событий, когда все считают, что Генпрокуратура проверяет
следственный комитет, борьба кланов.
Н.МОРАРЬ - Я думаю, что они могут заинтересоваться, но только для этого им
необходимо будет проникнуть во Внешэкономбанк и все это проверить, в Сбербанк
России, все это проверить. Я думаю, все это им самим не нужно. Потому что они
меня могут вызвать пообщаться, я с ними пообщаюсь, безусловно, но тогда им
нужно будет пообщаться и со всеми остальными фигурантами. То есть, о которых
я написала. Всех этих людей опросить. И все те структуры и органы, которые я
назвала, нужно будет проверять. Но я не думаю, что кто-то полезет проверять
администрацию президента, тем более банк, который не может проверять
даже Центральный банк России по закону.
К.ЛАРИНА - Наташа, это не первая ваша огнеопасная публикация, а впервые вы
столкнулись с таким отношением к вашей журналистской деятельности со стороны
представителей власти? Или были какие-то предупреждения, с вами кто-то
разговаривал по поводу какой-то другой, может быть публикации в журнале.
Н.МОРАРЬ - Со мной разговаривали во время моего расследования по
"Райффайзену" и "Дисконту". Мне даже говорили, что слишком молодая и красивая,
чтобы заканчивать жизнь одной статьей. Мне это говорили.
К.ЛАРИНА - А кто?
Н.МОРАРЬ - Это люди, имеющие отношение к ФСБ.
К.ЛАРИНА - То есть вас вызывали куда-то или как?
Н.МОРАРЬ - Нет, это были разговоры, меня никто никуда не вызывал. Я пока не
имела опыта официального общения с представителями Лубянки. Но люди, которые
близки, скажем так к этим структурам, мне об этом сказали. В течение
некоторого времени более чем неделя во время выхода моего расследования по
"Райффайзену" я даже не жила дома. Потому что были основания полагать, что
этой статье помешают выйти. Я перемещалась только с нашим редакционным
водителем и не жила дома.
К.ЛАРИНА - Они по телефону с вами разговаривали?
Н.МОРАРЬ - Это было и в личной беседе и по телефону.
К.ЛАРИНА - То есть можно считать как предупреждение?
Н.МОРАРЬ - Да, это тот этап, когда предупреждают сначала по-хорошему. Ну, ты
понимаешь, мы к тебе хорошо относимся. Поэтому ты понимаешь, что может за
этим всем быть. Мне не раз объясняли, что однажды меня могут найти в подъезде,
и что ты этим докажешь. Тебя просто однажды тихо, зачем тебя вызывать на
Лубянку, когда можно просто тебя вечером подождать у подъезда твоего дома.
Мне об этом говорили. Но я никогда всерьез это не воспринимала. Не потому что
я ничего не боюсь, а потому что я считаю, что все равно писать надо и я буду
писать.
К.ЛАРИНА - Давайте предположим худший вариант развития событий, я имею в виду
не страшный, не жуткий, не трагический. А то, что вас все-таки не пускают
обратно в Россию. И вам дается возможность жить и работать на территории
Молдовы. Что вы будете делать?
Н.МОРАРЬ - Во-первых, это конечно все зависит от позиции редакции. Но я
думаю, что мне никто не помешает писать...
К.ЛАРИНА - Продолжите свою журналистскую деятельность.
Н.МОРАРЬ - Безусловно. Мне никто не помешает и не сможет запретить
опубликовывать свои статьи, в том числе расследования в российском журнале
"The New Times". Находясь даже за пределами России.
К.ЛАРИНА - Не первая история журналистская за последнее время, многие ваши
коллеги просто покинули страну и не только уехали в страны бывшего СССР, как
в вашем случае, а вообще за дальние рубежи. Елена Трегубова, которая сейчас в
Англии находится. Как вы думаете, для вас возможен такой вариант, чтобы просто
просить политического убежища? Я просто хочу понять, насколько далеко вообще
все это зашло.
Н.МОРАРЬ - Я пока не могу ничего сказать. Я не думала даже о том, чтобы
просить политическое убежище, потому что я связываю свою жизнь с Россией. Я
намерена в нее вернуться. Там все мои друзья, моя работа любимая. Мои близкие,
любимые люди. И я намерена в Россию вернуться рано или поздно. Поэтому жить
где-то вдалеке и заниматься чем-то, что с Россией не было бы связано, я не
собираюсь.
К.ЛАРИНА - А зачем писать про "Райффайзен", про кремлевскую администрацию?
Л.ГУЛЬКО - Может быть, пойти на компромисс?
К.ЛАРИНА - И писать что-то светлое.
Н.МОРАРЬ - Ну, наверное, я бы тогда не работала в журнале "The New Times".
К.ЛАРИНА - А там есть отдел культуры.
Л.ГУЛЬКО - И науки.
Н.МОРАРЬ - Отдел политики мне просто ближе.
К.ЛАРИНА - Хорошо. Мы продолжаем следить за тем, что с вами будет происходить
и естественно, самое главное, наверное, в этой ситуации пока на сегодняшний
день, пока больше вопросов, чем ответов, все-таки чтобы это все было гласное.
Чтобы каждый ваш шаг был предан гласности. Это самое главное, мы постараемся
эту гласность вам обеспечить.

Н.МОРАРЬ - Спасибо большое.

К.ЛАРИНА - Спасибо вам за подробный рассказ и до следующей встречи пока по телефону. А там даст Бог, надеемся, что все кончится хорошо, и мы вас увидим в нашей студии.

Н.МОРАРЬ - Хорошо. Спасибо большое. До встречи.

http://echo.msk.ru/programs/razvorot/57232/

[Выхухоль]

Бизабраничает Кремль, арньше все было понятно, была одна партия, брала 5 процентов, может 10 точно не помню.. за крышевание, терь неясно насколько тебя обуют, если поиграть захоцца